Всю ночь над Северным морем бушевала гроза и хлестал такой сильный ливень, что пришлось задраить иллюминатор. Я закутался в теплое одеяло и стал смотреть, как по переборкам каюты ползут причудливые тени и исчезают во вспышках молний. Потом басовито проревел буксир, где-то далеко-далеко послышались крики швартовых команд, и борт «Крузенштерна» мягко ткнулся в причальную стенку. «Вот и закончился первый этап регаты «Катти Сарк», - подумал я, гонки парусных судов от Эдинбурга до Бремерхафена».Паруса БремерхафенаПроснулся я то ли от яркого света, залившего каюту, то ли от странной музыки. Солнечные блики плясали на потолке, где-то стучали барабаны. Тук-трак...

трак-так, тук, тук... Затихли. Я было собрался еще подремать, как барабаны снова застучали - еще назойливее, настойчивее... Я бросился к иллюминатору, открутил винты, отбросил запотевшее стекло и... передо мной возник гриновский Гель-Гью! Или ожила, обрела воздух и цвет старинная гравюра! В синем ветренном небе островерхие черепичные крыши, вдоль синей воды слепящая от расплескавшегося солнца брусчатая мостовая, красный с белыми полосами высоченный маяк, таверна, над которой вьется по ветру «Веселый Роджер» - черный флаг с оскалившимся белым черепом, а вдали, между небом и морем, стройный лес мачт парусных кораблей.А проклятые барабаны стали так громыхать, словно черти на крыше толкли пшено. Что за напасть?! Откуда? Пиратская таверна пуста, еще только выносят столы и лавки на улицу.

Я высунулся в иллюминатор. Ба! Да весь причал внизу запружен народом, а вверху, прямо над моей каютой, протянулся трап, и на его металлических ступеньках отбивают такт бесчисленные каблуки.Теперь с утра до позднего вечера будет барабанить трап, три дня и три ночи будет продолжаться веселый праздник, морской фестиваль, имя которому «Паруса Бремерхафена».Но какое сегодня солнечное утро! Легкие кучевые облака, подгоняемые свежим ветром, несутся над мачтами кораблей, на мгновения превращаясь в небесные паруса.

Среди облаков порхают воздушные змеи, гигантский зеленый осьминог гоняется за пугливыми надувными рыбешками, качаются стрелы морских водорослей, прыгают синие дельфины - глубины неба заполнило море! И высоко над мачтами, над крышами, плывет красный с синим парусом старинный немецкий ког - развевается вымпел «Праздника Паруса».А на еще мокрых после ночного дождя причалах и мостовых снуют рабочие в ярких комбинезонах, возводят легкие пластиковые павильоны. Вот подкатил автобус, из него выпрыгнули старички в морских фуражках, бородатые, веселые, с игривыми платочками на блузах, и на все лады пробуют, разминают голоса. Где-то оркестр уже наяривает морские марши. Подкатывают рефрижераторы, груженные колбасами, сырами, фруктами, винами. Вьется белый дымок над коптильней, где рядами развешаны угри. По брусчатке громыхают бочки, и вырастают бадейки с сельдями всевозможных засолов, с солеными огурцами, с маринованными перчиками. И бесконечные шатры с пивом, пивом.

И всюду эмблема - «SAIL BREMERHAVEN».Я глаз не мог оторвать от огромных моделей парусных кораблей, сработанных искусными немецкими мастерами. «Санта-Мария» Колумба, «Америго Веспуччи», «Хуан-Себастьян Эль-Кано», «Золотая Лань» Френсиса Дрейка, «Глория» пирата Моргана, шведская «Ваза», «Берлин», «Виктория» адмирала Нельсона и, конечно же, - чайный клипер «Катти Сарк»... Веселые бородатые мастера управляли кораблями по радио, и невидимая команда ставила паруса, ловила ветер парусники лавировали, обгоняли друг друга. Все ушедшие века, все далекие страны кружились в праздничном хороводе. А рядом, у причала, стояли потомки «пленителей моря» с корпусами из стали, с парусами из дакрона, с рубками, напичканными электроникой, но с той же неистребимой страстью к ветру и к неизведанному.

Гавань Бремерхафена огромна, она тянется на километр с лишним, и в одном только месте разделена красивым подъемным мостом. Он сейчас поднят, он пропускает в гавань все новые и новые яхты, бриги, баркентины... Из Петербурга пришел трехмачтовый барк «Мир». Он построен в конце восьмидесятых годов на Гданьской судоверфи, но, несмотря на свои юные годы, барк грозный соперник в гонках. В 1992 году в испанском порту Кадис собрались парусники со всего света - такого зрелища не видели даже бывалые моряки. Регата была посвящена 500-летию плавания Христофора Колумба, и корабли ушли в океан по пути, проложенному великим Адмиралом Моря-Океана.

И русский трехмачтовый барк «Мир» пришел в Америку первым.В 1998 году весь морской мир будет отмечать еще одну славную дату в истории Великих географических открытий - 500 лет назад португальские моряки Васко да Гама и Бартоломеу Диаш обогнули мыс Доброй Надежды и открыли морской путь в сказочную Индию. Здесь, в гавани Бремерхафена, открылась выставка «Lisbon sail 98», на стендах которой - вся история португальского парусного флота и вся информация о будущей регате. Президент «Aporvela», ассоциации учебных парусников Португалии, «мореход старинной фамилии» Луиш де Гимараеш Лобато на борту каравеллы «Боа Эшперанса» принимает старых друзей, капитанов парусников, приглашает их принять участие в Лиссабонской регате.