Заканчивался март. Российско-эфиопская этносоциологическая экспедиция завершала полевые исследования в юго-западной Эфиопии.Шла обычная полевая работа. Поездки, как правило, были недальние, не более сотни километров от Джиммы, административного центра провинции Иллубабор, где располагалась наша временная экспедиционная база - чтобы к ночи вернуться обратно. Это было вызвано соображениями безопасности: шайки солдат свергнутого менгистовского режима еще нередко «шалили» на дорогах, грабя проезжающие одинокие машины. Скоро надо было уезжать. А уезжать не хотелось. Было предчувствие, что мы не увидели чего-то особенного, того, без чего нельзя возвращаться из Африки. И это «что-то» появилось! Знакомые эфиопы советовали посетить район Маджи на крайнем юго-западе Эфиопии, у границ Кении и Судана, где, как они говорили, «живут ну совсем дикие племена, которые даже одежды никакой не носят».

Идея была заманчивой. Очень хотелось снять хотя бы короткий видеоматериал о загадочных сурма, одном из самых самобытных, слабоизученных и экзотичных народов Эфиопии.К совсем диким племенамОт поездки на машине пришлось сразу отказаться. Хотя от Джиммы до Маджи по прямой было не более 220 километров, но чтобы в Эфиопии можно было куда-то доехать по прямой... На картах эта дорога обозначена пунктирной линией, а это значит, что она проезжая только в сухой сезон.

Сезон, в принципе, был сухой. Малые февральско-мартовские дожди уже кончились, а до «крэмта» (времени больших дождей) было еще далеко. Но механик из соседнего эфиопского гаража, осмотрев нашу видавшую виды «Ниву», с сомнением покачал головой. Во-первых, на ней до Маджи не доехать, а во-вторых, если я все же рискну, точно нарвусь на «шифта» (так в Эфиопии с незапамятных времен зовут бандитов всякого рода) на этой безлюдной и неохраняемой дороге.Пришлось лететь в Маджи самолетом. Из Джиммы в Маджи более или менее регулярно летал самолетик «Эфиопиан эйрлайнз». Рассчитывая, что нам хватит на все два-три дня, мы с переводчиком Тэшоме Тафесса вылетели налегке, захватив с собой лишь спальные мешки, видеокамеру и диктофон.

Однако с самого начала все пошло наперекосяк. Начать с того, что самолет, который, как мы полагали, доставит нас прямо в Маджи к племенам сурма (именно этот пункт назначения был обозначен в наших билетах), сел вовсе не в Маджи, а в поселке Тум. На какое-то мгновение у нас с Тэшоме возникло ощущение, что мы, по рассеянности, сели не на тот рейс. Но нет, все было правильно: Тум - конечный пункт посадки, а в Маджи, который находится от него километрах в двадцати-двадцати пяти, просто нет подходящего посадочного поля.«Все брось и прокляни»В принципе 20-25 километров - это совсем немного, если тебя из аэропорта доставляют до места машиной или комфортабельным автобусом. Но в Туме не было ни машин, ни автобуса.

Не было и дороги, по которой они могли бы ехать. Чтобы добраться до Маджи, надо было преодолеть сначала полосу кустарниковой саванны, а затем подняться на высокое плато.Жители Тума порекомендовали нам нанять мулов, что мы в конце концов и сделали, взяв проводником местного старожила Тэкеле.Путешествовать верхом на муле в деревянном эфиопском седле с высокими луками, прямо скажу, довольно жестковато. Зато достоинство высоких лук оцениваешь сразу, когда встречаются крутой подъем или спуск.Первые километра четыре шла пересеченная мелкими ручьями и сухими оврагами травянисто-кустарниковая саванна, а затем местность стала все круче забирать в гору - начался подъем на плато.

Скоро подъем стал таким крутым, что приходилось почти лежать животом на муле, чтобы сохранить равновесие. Порой мулы шли по самому краю узкой горной тропы, и казалось - одно неверное движение, и мул вместе с тобой сверзится в пропасть.Через три часа бесконечных подъемов и спусков мы натолкнулись на почти вертикальную скалистую стену, преграждавшую дальнейший путь. Даже привычные к крутым горным тропам мулы не смогли бы одолеть этот подъем, тем более с седоками на спинах. Мы спешились и стали ждать, что будет дальше.

Высота этой «горки» с труднопроизносимым названием «Йыккыр дамозе» была весьма внушительной. На глазок казалось около километра.Старик Тэкеле куда-то ненадолго отлучился и привел с собой мальчишку, который должен был провести нас наверх, а сам повел мулов обходным путем. Мальчонка, мелькая коричневыми босыми пятками, начал быстро карабкаться по тропе.

Я поспешил за ним, полагаясь на свою выносливость и хорошую спортивную форму. Однако уже через десять минут такого подъема мне стало казаться, что мои кроссовки весят по полпуда, а камера - тонну. К тому же, болтаясь на плече из стороны в сторону, она мешала сохранять равновесие на узкой и почти отвесной тропке. Еще через десять минут я был мокрым от пота и с трудом переводил дыхание, мышцы ног налились свинцом, колени дрожали от напряжения.

Шедший за мной Тэшоме кричал снизу, прося его подождать. Мы с мальчишкой остановились и присели на тропе. Поразительно, но у него не было никаких признаков усталости!